МОЕЙ БАБУШКЕ ТАКУГИ СТЕПАНОВНЕ ХЕЙГЕТОВОЙ (ЧОРИЯН)
И ВСЕМ СТРОИТЕЛЯМ РОСТОВСКОГО ОБОРОНИТЕЛЬНОГО ОБВОДА
29 ноября 1941 года Мясниковский район был освобожден от немецких захватчиков. Больше месяца родная земля являлась зоной боевых действий, закончившихся нашей первой большой победой в Великой Отечественной. Вскоре показалось, что надломленный под Ростовом враг окончательно будет разбит под Москвой, и теперь война покатится на запад. Но руководство страны осознавало, что впереди еще много тяжелых боев. Стальная воля государственных деятелей, широкий горизонт планирования и умение организовать работы колоссального масштаба стали составляющими победы, наряду с подвигом людей на фронте и в тылу. Одним из таких серьезных и своевременных проектов было строительство Ростовского оборонительного обвода. Колоссальный объём работы предстояло реализовать посредством мобилизации гражданского населения. Такая была война, везде нужен был подвиг — и на фронте, и тылу… Самое время вспомнить, что день первого освобождения района стал началом нового испытания.
8 декабря 1941 года создаётся Управление ростовских обводов, и начинается подготовка к возведению четырёх концентрических рубежей обороны города. От хутора Недвиговка до реки Дон, восточнее станицы Кривянской, широкой дугой должна была встать перед городом его внешняя “крепостная стена” длиной 155 километров. Полторы сотни километров рва, прикрытого густой сетью траншей! Следом за передовой линией планировалось возвести ещё три, последняя из которых, так называемый “Городской рубеж”, намечалась уже в самой черте города.
Следующим шагом было наладить на ростовских предприятиях выпуск железобетонных изделий. В итоге за зиму удалось выпустить и установить всего 584 комплекта долговременных огневых точек (ещё 700 поступили из других городов СССР), семь тысяч железобетонных и стальных пулемётных колпаков, двенадцать тысяч сборных железобетонных огневых точек и столько же металлических ежей и бетонных надолбов.
Но самая сложная задача состояла в том, чтобы отрыть ров и траншеи. Требовалось много людей. В воюющей стране, где основная часть мужского населения сражалась с врагом, а каждая пара рук в тылу и без того была на вес золота, по сути нужно было набрать целую армию для возведения невиданных по протяженности рубежей обороны.
Результатом стал указ о мобилизации местного населения, не задействованного на оборонных предприятиях. В Ростове-на-Дону и по области таким образом было мобилизовано 43 тысячи человек. Ещё десятки тысяч мобилизовали в соседних регионах. Так, например, из Калмыцкой АССР на строительство прибыло 20 тысяч человек — то есть каждый девятый житель республики.
В мороз, при самом скудном питании и нередко под обстрелом немецкой авиации начались работы по возведению оборонительных рубежей для защиты Ростова-на-Дону. Трудовой день длился четырнадцать часов, нормы были определены следующие: 3,6 кубометра для мужчины, 2,3 кубометра для женщины. Зачастую выполнить эти нормы не удавалось. Многие прежде и вовсе не держали в руках лопату, а мёрзлый грунт поддавался с большим трудом, да и то в основном кирке. Но кровавые мозоли первых дней затягивались, слёзы бессилия и отчаяния высыхали, и люди рыли. Рыли потому, что знали: Родина в опасности, и каждый должен внести свой вклад в победу. На Дону уже успели познакомиться с оккупантами, и иллюзий никто не питал — нас пришли завоёвывать, а чтобы у врага ничего не получилось, надо рыть. Глотать слезы и рыть. И люди рыли — по четырнадцать часов, по три кубометра мёрзлой земли в день на человека…
Любой современный врач скажет, что для выполнения тяжёлой физической работы нужно определённое количество калорий, иначе организму будет негде взять энергию. Любой современный землекоп скажет, что для такого объёма работ нужен хороший инструмент и крепкая обувь, чтобы управляться с лопатой. У мобилизованных советских граждан не было ни калорийного питания, ни добротных орудий труда, ни, зачастую, подходящей обуви. Но люди справлялись. Как говорится, не за страх, а за совесть. Понимание важности, осознание того, что нужно сделать всё для фронта и победы, придавало им сил! Без всяких лозунгов и агитаций они совершали свой трудовой подвиг. С кровавыми мозолями, но в то же время с присущим советским людям задором. А потому уже к весне перевыполнение планов стало обыденностью.
Понимая, с каким врагом пришлось столкнуться нашей стране, военное командование издавало указы о возведении укрепрайонов во многих тыловых городах. Так, например, в Татарии зимой 1941-1942 годов был выстроен Казанский оборонительный обвод длиной 331 км. И это не просто 331 км противотанкового рва — это 331 километр густой сети траншей, ДОТов, ДЗОТов, укрытий, танковых ловушек и минных полей. И данное строительство также проходило в зимние месяцы. Мощными оборонительными обводами были прикрыты Астрахань, Куйбышев, Владимир. В соответствии с планами Государственного Комитета Обороны, строительство рубежей развернулось от Медвежьегорска в Карелии и до Рыбинского водохранилища, а затем по всей прибрежной полосе Волги до самой Астрахани и вдоль рек Ока, Цна, Дон. На юге была возведена Северо-Кавказская оборонительная линия от Чёрного моря до Каспийского. При этом защитные рубежи больших городов были соединены между собой в единую систему обороны. Так, Ростовский обвод был соединён сплошным противотанковым рвом и сетью траншей с Ворошиловградским. Начинаясь у села Александровка Мясниковского района, сотни километров противотанкового рва глубиной три и шириной четыре метра, связанные в единую оборонительную линию, уходили на север до Ворошиловграда (современный Луганск). Не меньшие по объёму работы кипели на всей европейской части СССР.
С наступлением весны строителям Ростовского обвода пришлось столкнуться с новой проблемой: паводком были разрушены сооружения, находящиеся в относительно низких местах. После холодной и снежной зимы паводок оказался сильнее обычного, и в итоге многое пришлось переделывать. Так, например, был практически полностью смыт рубеж укреплений, возведённых по реке Подпольная вдоль хуторов Карповка, Ажинов и Елкин. Также сильно пострадали и нуждались в восстановлении линия по левому берегу Дона от Семикаракорска до Багаевской и рубежи в районе Новочеркасска.
Тем временем, после зимних побед обстановка на фронте складывалась не лучшим образом. Мартовское наступление на Миусе не увенчалось успехом. Немцам удалось удержать занимаемые позиции и вдобавок нанести нашим войскам ощутимые потери.
В мае Красная армия потерпела поражение под Харьковом, сравнимое по единовременным потерям с потерями всего лета 41-го. Теперь немцы имели существенное материальное и моральное преимущество, и мало кто сомневался, что кампания лета 42-го года начнётся с крупного наступления немецкой армии.
Неудачи на фронте требовали форсирования работ, которые и так выполнялись на пределе человеческих возможностей. Мобилизованным трудящимся помогали военнослужащие 8-й сапёрной армии, но поскольку они были нужны и на фронте, основное бремя возведения оборонительных сооружений так или иначе ложилось на плечи гражданского населения.
Помимо всех трудностей, с которыми пришлось столкнуться строителям, ещё одной напастью стали участившиеся налёты вражеской авиации. Беспощадные бомбёжки и обстрелы из бортового оружия приводили к тому, что возле ещё не достроенных рубежей появлялись всё новые и новые братские могилы.
Тем не менее, к июлю 42-го года работы по возведению Ростовского обвода были в целом закончены. Оборону командование возложило на отдельные пулеметно-артиллерийские батальоны, входившие в состав 70-го и 158-го укреплённого районов. Численность гарнизона составила 7912 человек.
В инженерном плане обвод представлял собой мощную крепость, в которой, при условии достаточного количества обороняющихся, любой танковый клин должен был увязнуть и потерять пробивную способность. Предполагалось, что в случае неудачи на фронте отступающие части найдут опору в виде отстроенных позиций, где смогут остановить врага.
Четыре линии противотанковых рвов стали осевыми линиями рубежей обороны, предполье которых плотно заминировали и опутали колючей проволокой. В то же время на танкоопасных направлениях были устроены локальные минные поля, дополнительные эскарпы и надолбы. Для устройства минных и взрывных заграждений, уже в середине декабря 1941 года была сформирована специальная оперативно-инженерная группа Южного фронта под руководством к тому времени ставшего легендой полковника И. Г. Старинова. Одним из его “ноу-хау” стало возведение ложных минных полей. Делалось это весьма хитроумным способом — были сооружены сотни километров небольших насыпей, которые выглядели как плохо закопанные противотанковые мины в шесть-семь рядов. При этом в каждую десятую насыпь мина на самом деле устанавливалась. Расчет был на то, что немецким танкам все равно придется останавливаться и ждать саперов, а саперы, убедившись, что местами мины присутствуют, все равно будут вынуждены проводить разминирование. Прикрывалось подготовленными позициями противотанковой артиллерии, оборудованными различными орудиями вплоть до крупнокалиберных мортир. За каждой линией рвов располагалась густая сеть траншей, ходов сообщений, отсечных и запасных позиций. Всё пространство от балки Донской Чу- лек до Ростова было превращено в единую оборонительную сеть. Кроме всего прочего, оборудовались полевые аэродромы и аэродромы подскока, которые активно использовала авиация в боях на Миус — фронте. Каждый аэродром требовал отрывки десятков капониров — укрытий для самолётов, а также блиндажей для личного состава. Большинство работ снова легло на плечи гражданского населения.
В кратчайшие сроки была возведена огромная по площади оборонительная линия, включённая в единую сеть от Дона до Карелии. Буквально за несколько месяцев, благодаря трудовому героизму гражданского населения, в донских степях родилась настоящая неприступная крепость. Но, естественно, любому бастиону, чтобы выполнить предназначенное, нужен гарнизон. Ростовский обвод, исходя из его площади, требовал не менее восьми полнокровных дивизий.
В то время, когда строительство обвода шло полным ходом, положение дел на Юго-Западном фронте стремительно ухудшалось. 20 июля немецкие войска начали наступление на Сталинград и теперь угрожали Ростову с северо — запада. Такая ситуация грозила войскам Южного фронта окружением стратегического масштаба.
В ночь на 20 июля войска Южного Фронта, занимавшие оборону по реке Миус, начали отход на позиции ростовского укрепрайона. Немедленно, буквально на плечах наших войск, с линии Миуса выдвинулись и немецкие дивизии.
На Сталинградский фронт, чья протяженность составляла 300 километров, немцы бросили 10 дивизий, на Ростов же наступало целых 18.
Строительство рубежей длилось 8 месяцев и, наверное, каждый из его участников надеялся, что он больше не пригодится, что немцам не удастся новое наступление на Ростов. Увы, этим надеждам не суждено было сбыться. На всех четырёх основных оборонительных линиях укрепление продолжалось непосредственно до подхода немецких частей. Однако в целом город уже был превращен в весьма могучую крепость. Будущие ее защитники, преодолев за два ночных перехода расстояние от Миуса до переднего края ростовского обвода, занимали новые рубежи. Сразу следом за арьергардом шли вражеские части.
Не позволив нашим частям укрепиться, 22 июля, в шесть утра, немцы начали атаку с использованием порядка 500 танков, сосредоточенных в двух таранных боевых группах.
Три дня на всех рубежах кипели бои. 56 часов продолжалась битва непосредственно за сам город. Как отмечает генерал Пауль Карелль в книге “Восточный фронт”, “подобных сражений, вероятно, никто и никогда ещё прежде не вёл. Такие бои разгорелись бы, наверное, на улицах Москвы и Ленинграда, если бы немцам удалось войти туда”.
Несмотря на то, что фашисты захватили город, возведённые укрепления стоили им большой крови.
История тех июльских боёв за Ростов ещё ждёт своих исследователей. Например, практически не раскрыта и не исследована тема, почему, несмотря на упорное и полное героизма сопротивление, город всё-таки был сдан. Виной тому угроза обхода с востока и окружение ростовской группировки, или же войска просто не успели в полной мере занять оборонительные рубежи? Пока на эти вопросы нет полных ответов. Ещё меньше историками освещена летопись самого строительства оборонительных рубежей Ростова. Поражающее своим масштабом сооружение, остатки которого до сих пор прослеживаются даже в черте города, стало одним из великих трудовых подвигов советского народа. Но при этом нет ни одного памятника, ни одного фундаментального исследования, ни одного художественного произведения. Подвиг десятков тысяч героев строительного фронта, к сожалению, оказался практически забыт. Я не знаю, сколько жителей нашего района участвовало в возведении оборонительных рубежей. Нет у меня точной цифры. Я знаю лишь одно — работали все, кто мог, все, кому была дорога наша страна. Труженики тыла были в числе тех, о ком Роберт Рождественский сказал в своих стихах:
Славы никто у тебя не выпрашивал, Родина.
Просто был выбор у каждого: я или Родина.
Нам есть что помнить. Память о светлых и сильных людях делает нас лучше. Будем помнить.
Л. ХЕЙГЕТОВ, командир поискового отряда “Родина” Мясниковского района.